В начале 90-х я жил в Колпине — не самом плохом рабочем пригороде Санкт-Петербурга, в обычном районе и уж точно не в самом отстойном доме — сравнительно новой высотке на окраине.
Однажды, возвращаясь из школы домой, я вошёл в подъезд и остановился. Стояла зима, наружная дверь от постоянного вандализма болталась на петлях — её уже отчаялись чинить, исправные лампочки давно скрутили предприимчивые соседи, а сгоревшие лампочки были разбиты неуёмными малолетними долбоёбами. Было мрачно и холодно.