Армия, день 006

Даже такое, казалось бы, элементарное дело как утренние естественные отправления (aamutoiminnot) — процесс почти ритуальной четкости для непосвященного. Незадолго до выдвижения на стратегический плацдарм санузла звучит команда «трехминутной готовности». К этому времени все личные шкафы должны быть заперты на замок. Вещи, оказавшиеся по неосмотрительности владельца снаружи, срочно забрасываются за занавески, под шкаф или ближайший матрас — комната должна быть пустой. Ко времени «двухминутной готовности» новобранцы занимают места между коек с обнаженными торсами и гигиеническими принадлежностями наперевес. К моменту «одноминутной готовности» воины замирают в положении вольно — взгляд остекленело устремлен к линии соединения потолка и стены (kusiraja). После объявления «пятнадцатисекундной готовности» солдаты строятся в очередь и бодро «стелятся» в сторону санузла. На выходе из комнаты первый в очереди выключает свет, последний закрывает дверь. Каждый раз, когда отделение организовано покидает комнату, вышеописанная процедура повторяется без изменений. Естественно, если надо не утром в туалет, а днем на полигон, то с голым торсом между коек как дурак стоять не будешь, а скорее в полном обмундировании присядешь на табуретку.

Пуссуар-многостаночник

Стелиться, скользить (liitää) — способ быстрого передвижения по казарме, похожий на спортивную ходьбу, не допускающий ни одного бегового шага. На улице передвигаются преимущественно бегом.

В первый раз удалось сходить в армии в туалет по-настоящему. Прошу уж извинить за излишнюю физиологичность подробностей, но факт — просто замечательный. До этого момента четырехразовое питание от непривычной нагрузки буквально рассасывалось в организме без всякого следа. Однако, по этому параметру тяготы армейской службы всё-таки не могли сравниться с нагрузкой на ферме в самый разгар страды. Ферма делала армию, всего на пару дней, но делала.

Выполняли в актовом зале тест на интеллектуальные способности. От результатов теста будет в некоторой степени зависеть дальнейшие события. Данные хранятся в армейских архивах до конца времён, так что это был один из немногих способов оставить о себе «вечный след». Пересдать тест нельзя. Сам тест состоит из 60-ти вопросов, разбитых на три части: формы, слова и числа. В первой части на основании трёх картинок следовало угадать какой должна быть четвёртая. Задания постепенно уложнялись. Последние три картинки я уже выбирал наугад. Со словами мне было сложнее — сказывалось неидеальное знание финского языка. Ближе к концу второй части теста я не понимал в задании половины слов. С математикой тоже всё было довольно просто, лишь последние пару вопросов оказались неразрешимими. Помнится, я подсчитал сколько вопросов я не понял и вывел эмпирический коэффициент, на который следовало умножить результат теста, чтобы он был более правдоподобным.

Младший сержант посоветовал серьезнее относиться к приказам и не забывать об уставе. Что-либо втолковывать солдатам, надеясь, что они запомнят и в другой раз будут действовать правильно — бесполезное занятие. Пожалуй, единственный надежный педагогический метод — это заставить провинившегося отжаться энное количество раз. Даже если голова у солдата набита соломой и в ней ничего не задерживается, то ноющие на следующий день мышцы будут ненавязчиво напоминать об ошибках (paras muisti — lihas muisti) или, говоря по-русски, «лучшая память — мышечная». После пятидесяти отжиманий в силу метода веришь без труда.

Беззастенчивый мат, вкупе с непременным обращением на Вы, даже при обращению к рядовым, до сих пор переклинивает мозги. Младший сержант может запросто выдать что-то вроде: «Alokas Te, juurikin Te, mitä vittua Te teette?», что в вольном переводе значит: «Салага Вы, именно Вы, что за хуйню Вы вытворяете?» Примерно половину матерных слов составляет неизменное «vittu». Как младшие сержанты, так и новобранцы говорят, щедро удобряя речь этим универсальным, емким словом. Если раздается приказ переместиться на 50 метров, то скорее всего взмыленный взвод сорвется с места и побежит к пункту назначения с дружным ревом «vittu». В самом деле, ну что за хуйня?!

Вечером на проверке разобранных постелей мы снова были нерасторопны и младший сержант лег слушать объявляющего под кровать. Объявляющему пришлось лечь на верхнюю койку и зачитывать свою речь оттуда. Сержанту этого показалось мало и он лег на пол на спину. На этот раз объявляющего пришлось держать на весу горизонтально на высоте метра и двигать за него ноги, когда он становился в воздухе по стойке смирно и вольно. Отдохнули и душой, и телом.

Leave a Reply

Your email address will not be published. Required fields are marked *